Как показывает практика, читателей меньше всего интересуют технические подробности погружения или описания курсов. И мало кому интересно читать про десять способов надеть гидрокостюм, или чем отличаются вторые ступени регуляторов у Aqualung и Scubapro. Даже про рыб не особо.
Чаще всего от меня хотят услышать живые истории. Мой любимый конек - рассказывать про встречи с акулами и видеть, как постепенно округляются глаза нечаянно спросившего.
А еще иногда спрашивают прямо в лоб и классическим текстом: «Скажите, а у вас несчастные случаи были?». И тут вот прямо жаль разочаровывать, но приходится.
В общем требуют с меня историй, и в устной и в письменной форме, и в трех вариантах. И их конечно тоже есть у меня. Вы тоже хотите? Тогда слушайте.
Чаще всего от меня хотят услышать живые истории. Мой любимый конек - рассказывать про встречи с акулами и видеть, как постепенно округляются глаза нечаянно спросившего.
А еще иногда спрашивают прямо в лоб и классическим текстом: «Скажите, а у вас несчастные случаи были?». И тут вот прямо жаль разочаровывать, но приходится.
В общем требуют с меня историй, и в устной и в письменной форме, и в трех вариантах. И их конечно тоже есть у меня. Вы тоже хотите? Тогда слушайте.
Сегодня я расскажу вам историю, как я была звездой. Самой настоящей, морской.
Дело было, когда я работала дайвгидом на сафари в Египте. К нам приехала VIP-группа, пять человек, из которых ныряли только четверо. Мы с напарницей рьяно взялись за свое мокрое дело, и вот это дело на второй день плавно подошло к ночному погружению.
Во время сборов на ночное выяснилось, что вместе с предыдущей группой с нашей яхты так же благополучно отбыл в неизвестность и мой подводный фонарь. Пришлось скрести по сусекам, в результате чего вместе со всеми запасными, мы наскребли ровно четыре фонаря.
Арифметика явно не складывалась, но гости уже били копытом и их нужно было срочно вести в ночное. Бросили жребий. Точнее в меня ткнули пальцем и сказали: «Иди!».
Дело было, когда я работала дайвгидом на сафари в Египте. К нам приехала VIP-группа, пять человек, из которых ныряли только четверо. Мы с напарницей рьяно взялись за свое мокрое дело, и вот это дело на второй день плавно подошло к ночному погружению.
Во время сборов на ночное выяснилось, что вместе с предыдущей группой с нашей яхты так же благополучно отбыл в неизвестность и мой подводный фонарь. Пришлось скрести по сусекам, в результате чего вместе со всеми запасными, мы наскребли ровно четыре фонаря.
Арифметика явно не складывалась, но гости уже били копытом и их нужно было срочно вести в ночное. Бросили жребий. Точнее в меня ткнули пальцем и сказали: «Иди!».
И вот я выхожу на джамп-дэк с баллоном за спиной и с улыбкой во все свои тридцать два говорю: «Дорогие гости, сильвупле! Пожалуйте за мной в море на наше ночное погружение. Только говорю, держитесь ко мне ближе, поскольку я без источника освещения».
Гости прекращают бить копытом и начинают осторожно интересоваться, а собственно, что мы при таком раскладе увидим? А не потеряемся ли? А к ужину не опоздаем ли?
Пришлось убеждать, что всех животных, участвующих в ночном шоу, я и так знаю поименно, кто где сидит. А вообще, это стиль вождения у меня такой, я так в темноте лучше вижу. Как кошка.
В общем вошли мы в воду, погрузились, собрала я их всех в кучку, обменялись сигналами что у всех все ОК. И мы поплыли.
Гости прекращают бить копытом и начинают осторожно интересоваться, а собственно, что мы при таком раскладе увидим? А не потеряемся ли? А к ужину не опоздаем ли?
Пришлось убеждать, что всех животных, участвующих в ночном шоу, я и так знаю поименно, кто где сидит. А вообще, это стиль вождения у меня такой, я так в темноте лучше вижу. Как кошка.
В общем вошли мы в воду, погрузились, собрала я их всех в кучку, обменялись сигналами что у всех все ОК. И мы поплыли.
Ночь была лунная. Там в принципе все было видно и без фонаря. Я плыла и показывала – вот мурена, вот танцор, вот черепаха спит, вот осьминоги спариваются, там вообще похоже доедают кого-то.
Но реакций было подозрительно мало, никто не светил на то, что я показывала, и я обернулась.
Зря я это сделала.
Мои спутники шли за мной плотным фронтом, плечо к плечу и светили всеми четырьмя фонарями. Но не черепаху и мурен с осьминогами. А прямиком мне в зад. И в свете этих фонарей на фоне всего остального я просто блистала. В том числе и дыркой на гидрокостюме.
Остаток погружения я пыталась проморгаться от этого света, старалась громко не ржать и поменьше раздвигать ноги при движении фрогом. Погружение закончилось вовремя, в штатном режиме, никто не потерялся, мы сделали остановку безопасности и всплыли.
Но реакций было подозрительно мало, никто не светил на то, что я показывала, и я обернулась.
Зря я это сделала.
Мои спутники шли за мной плотным фронтом, плечо к плечу и светили всеми четырьмя фонарями. Но не черепаху и мурен с осьминогами. А прямиком мне в зад. И в свете этих фонарей на фоне всего остального я просто блистала. В том числе и дыркой на гидрокостюме.
Остаток погружения я пыталась проморгаться от этого света, старалась громко не ржать и поменьше раздвигать ноги при движении фрогом. Погружение закончилось вовремя, в штатном режиме, никто не потерялся, мы сделали остановку безопасности и всплыли.
После выхода на корабль напарница поинтересовалась у гостей: «Ну как вам ночное? Понравилось?», и все четверо хором сказали: «О, да! Великолепно! Супер!».
А я, снимая скубу, робко спросила: «А черепаху то хоть видели?»
- А ЧТО, ЧЕРЕПАХА БЫЛА? – последовал удивленный ответ.
Опыт, надо сказать, был интересный. Мы очень долго потом вспоминали то мое «звездное» ночное погружение. Но повторить свой фурор у меня почему-то больше не получилось.
А я, снимая скубу, робко спросила: «А черепаху то хоть видели?»
- А ЧТО, ЧЕРЕПАХА БЫЛА? – последовал удивленный ответ.
Опыт, надо сказать, был интересный. Мы очень долго потом вспоминали то мое «звездное» ночное погружение. Но повторить свой фурор у меня почему-то больше не получилось.